Побратимство городов является культурно-социальной практикой, направленной на укрепление межкультурных связей, актуализацию культурно-исторического прошлого, развитие экономического сотрудничества между муниципалитетами.

Побратимство — старый общеиндоевропейский обычай, одна из форм ритуального родства, известная главным образом у южных и восточных славян (Энциклопедический словарь — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907). В древнейшие времена побратимство носило межличностный характер, упоминания о побратимстве встречаются у Геродота, Лукиана, в скандинавских мифах, русских былинах. Со временем братские отношения начали распространяться на более крупные объединения, формировались многосторонние союзы городов и более мелких агломераций. В их основе лежали общие интересы военного (Ахейский союз), политического («Коммунальное движение») и торгового характера (Ганзейский союз). Немецкий Падерборн и французский Ле-Ман заявляли о «братстве в любви» еще в 836 году. В 1905-м британский Китли породнился с французскими городом Пюто и коммуной Сюрен, а после Первой мировой, в 1920-м, – с Пуа-дю-Норд. В этот период международные связи между городами развивались под эгидой Международного союза местных властей (основан в 1913 году в Брюсселе).

В современной форме институт побратимства городов начал формироваться в период Второй мировой войны. В советской России первыми городами-побратимами стали Сталинград и Ковентри (Англия), установив отношения в 1944 году. За судьбой сражавшегося города следили во всем мире. Еще одним городом-побратимом Сталинграда в 1972 году стала Хиросима. Основой для заключения договора стала общность судьбы для возродившихся из пепла городов. (После начала СВО на Украине и Ковентри, и Хиросима объявили о «приостановке» побратимских связей с Волгоградом, Ковентри демонстративно установил побратимские связи с Мариуполем).

Одним из локомотивов института побратимства стали США. Президент Эйзенхауэр оказывал всемерную поддержку установлению отношений между бывшими противоборствующими сторонами, приведя в качестве обоснования тезис «друзья не стреляют в друзей». В 1956 году была разработана «Программа дружбы между народами» (People-to-people program) с целью укрепить контакты на низовом уровне. В ней приняло участие более 700 американских муниципалитетов. Инструкции для них готовились при участии Информационного агентства Соединенных Штатов (USIS). Правительство США поддержало инициативу президента и способствовало учреждению в муниципалитетах специальных должностей по развитию международных связей, запустив, таким образом, эффективный механизм вовлечения представителей муниципальных властей и членов местных сообществ в активное участие в международных проектах. Активисты побратимского движения, большинство из которых волонтеры, становились послами мира. Практическим результатом стало появление целого ряда общественных, неправительственных организаций, чьи инициативы способствовали дальнейшему развитию и укреплению связей между городами в США и в других странах мира.

В 1957 году  на конгрессе в городе Экс-ле-Бен (Франция) была создана Всемирная федерация объединенных (породненных) городов. Была создана сеть породненных городов, объединяющих Англию и Германию, Германию и Францию и др. Помимо ВФПГ, связи между муниципалитетами также курировались Советом европейских коммун (CCE), Международным союзом городов и самоуправления (IULA) и их отделениями и партнерами в разных странах, например, Американской муниципальной ассоциацией (АМА) в США. Эти организации изначально взяли курс на политизацию межмуниципальных отношений, выступали как антикоммунистические движения и всячески препятствовали мероприятиям Федерации. Участие советской стороны в ВФПГ было также осложнено разразившимися Суэцким кризисом и Венгерским восстанием.

Сотрудничество на уровне муниципалитетов являлось важным направлением во внешней политике Советского Союза, посредством которого он пытался вести просоветскую пропаганду. В СССР процесс установления побратимских связей был обусловлен политической волей советского руководства и подчинен внешнеполитической ситуации. Отбор породненных городов также имел идеологический характер, хотя и не исключал взаимных выгод. Решения принимались на уровне областных (республиканских) краевых комитетов КПСС, а в некоторых случаях, политическим руководством страны непосредственно. Вся переписка, как личная, так и официальная, велась через посольства, партийные органы, МИД СССР и Государственный комитет по культурным связям с зарубежными странами при Совете министров СССР. Сотрудники ведомств читали письма, приходящие из-за границы, и давали четкие рекомендации и инструкции по дальнейшим действиям. Ситуация кардинально изменилась после распада СССР[1].

Тяжелая экономическая ситуация крайне негативно сказалась на финансировании и реализации совместных программ между городами-побратимами. Пришедшие на смену советскому поколению руководителей муниципалитетов в поддержании старых и установлении новых связей исходили прежде всего из прагматических соображений. Обмены делегациями продолжались, однако крайне трудно было выдержать паритет в финансировании. Связи между городами-побратимами из стран бывшего социалистического блока поддерживались формально и постепенно угасали. Многие общества дружбы действовали по инерции, ограничился приток «новой крови». Кроме того, развитие средств и каналов коммуникации, возможности по выезду за рубеж подорвали один из столпов деятельности обществ – предоставлявшим доступ к малодоступным и поэтому ценным возможностям узнать или увидеть своими глазами зарубежные страны.

Интересно, что советская система была перенята новыми коммунистическими властями Китая. В КНР отношения городов-побратимов координирует Китайская народная ассоциация дружбы с зарубежными странами. В свою очередь, в соседней Японии создание пар городов-побратимов поддерживается Советом местных властей по международным отношениям, совместным агентством местных органов власти, созданным правительством Японии в 1988 году (по аналогии с Sister Cities International, его аналогом в США).

Таким образом, побратимские связи между городами еще на этапе становления института рассматривались всеми сторонами как инструмент пропаганды. Исследователи отмечают возможности побратимства в сфере публичной дипломатии, или мягкой силы. Правительство одного государства через общественные организации и отдельных индивидов способно оказывать непосредственное влияние на общественность другого государства, которая, в свою очередь, воздействует на собственное правительство. Сотрудничество на транснациональном уровне способствует изменению отношения одних государств к другим, увеличению их восприимчивости, учитывая тот факт, что коммуникации граждан (личные или с помощью электронных устройств), путешествия, транснациональный транспорт могут трансформировать точки зрения и восприятие действительности элитами и неэлитами в рамках национальных сообществ[2].

Так, исследователи отмечают, что институт побратимства «изменяет социальное пространство города и создает новые возможности для членов сообщества. Установление и поддержание побратимских связей оказывает позитивное  влияние на образование, внедрение новых управленческих и природоохранных практик»[3]. Важной характеристикой побратимского движения является его социальная направленность и открытость. «Граждане городов разных государств, вне зависимости от их пола, возраста, профессии, социального статуса, религии, ощущают себя неотъемлемой частью мирового сообщества и активно развивают сотрудничество на гражданском уровне». В этом отношении они представляются крайне важной целевой аудиторией. Как правило, активистами и бенифициарами побратимских связей являются активные представители городских сообществ, деловых кругов, работники культуры и СМИ, муниципальные служащие, депутаты городских дум. Именно они становятся участниками делегаций, принимают участие в совместных мероприятиях, концертах, выставках и т.д.

Таким образом, побратимские связи обладают признаками одного из элементов стратегических коммуникаций. В первую очередь, отметим их диалогичность, что является наиболее эффективной моделью  для работы с целевыми аудиториями — представителями других культур и приверженцами иных ценностей. Далее, они соответствуют всем условиям перечисленными советником Госдепартамента США Эмили Голдман в статье «Стратегические коммуникации: инструмент асимметричной войны»[4].

1. ключевые сообщения адаптированы ко многим и диверсифицированным целевым аудиториям. Адаптация сообщений осуществляется усилиями активистов побратимского движения, руками пресс-служб и обслуживающих местные власти редакциями СМИ, диверсификация скрыта в многообразности жизни муниципалитетов;
2. коммуникации осуществляются непрерывно в течение длительного промежутка времени. Как правило, побратимские связи складываются и развиваются в течение десятилетий. Основанием является стабильность муниципальных структур, включение мероприятий и обмен делегациями в ежегодно принимаемые планы и бюджеты принимаемые местными властями;
3. коммуникации сосредоточены на интересах и потребностях получателей сообщений. Осуществляется обсуждение и обмен опытом с целью решения насущных проблем, стоящих перед городскими властями, организациями и простыми гражданами;
4. ключевые сообщения, решения и действия выстроены и координируются в едином ключе для достижения стратегических целей. Как упоминалось ранее, координация осуществляется при активном участии государственных или находящихся под контролем правительств/Министерств иностранных дел структур, либо глобальных структур

В докладе Королевского института международных отношений (Chatham House, 2011), стратегические коммуникации определяются как «система взаимосвязанных действий, осуществляемых на стратегическом, оперативном и тактическом уровнях управления, которая направлена на достижение понимания интересов и потребностей целевых аудиторий и которая выявляет эффективные методы и механизмы активации и поддержки определенных типов поведения со стороны этих аудиторий»[5].

Российский исследователь Е.Н. Пашенцев определяет стратегическую коммуникацию как «проецирование государством в сознание национальных и зарубежных аудиторий ценностей, интересов и целей путем адекватной синхронизации разносторонней деятельности во всех областях общественной жизни с ее профессиональным коммуникационным сопровождением»[6].

В Рамочной концепций стратегических коммуникаций опубликованной в США (National Framework for Strategic Communication, 2010)[7], стратегические коммуникации включают в себя два основных компонента: 1) программы и действия, направленные на коммуникацию с целевыми аудиториями, включая общественные проекты, публичную дипломатию, информационные операции;2) синхронизация ключевых сообщений и действий с учетом того, как они воспринимаются целевыми аудиториями.

В 2004 г. начала свою работу Всемирная организация «Объединенные Города и Местные власти» (ОГМВ).  Организация имеет четкие идеологические установки, повторяющие глобальную повестку. Конституция имеет прямые указания к продвижению сильного и и эффективного демократического местного самоуправления по всему миру, а попутно расового и гендерного равенства, целей устойчивого развития ООН и т.п..

Существуют небезосновательные опасения, что деятельность и политика ОГМВ может подорвать суверенитет национальных правительств в отношении городов. Критика публиковалась на многочисленных площадках антиглобалистской направленности. Так, РИА «Катюша» в 2021 году пишет: «В Россию (и не только, но нас сейчас интересует именно Россия) уже пришло глобальное государство с глобальной властью. Через структуры типа ОГМВ, Альянс городов, Саммит городов при ООН и т.д. глобалисты открыто захватывают влияние в органах местного самоуправления – власть на местах, погрузившаяся в их повестку и связавшая себя сотрудничеством/партнерскими обязательствами, просто перестает быть суверенной и национальной» [8].

Казалось бы, что подобные материалы – часть «теорий заговора», однако основания для беспокойства можно найти в самой Конституции ОГМВ в преамбуле которой отмечается что «государства не могут централизованно управлять и контролировать сложные системы больших и малых городов настоящего и будущего дня»[9]. Формулируемая и предлагаемая повестка активно продвигается на макрорегиональном уровне. Так в решениях Евразийского отделения ОГМВ (ЕО ОГМВ)  сказано: «Уровень официальной представленности местных и региональных властей между отдельными глобальными структурами ООН и различными региональными экономическими комиссиями варьируется. Это указывает, с одной стороны, на важную роль местных и региональных властей в качестве стратегического партнера по развитию для подразделений в Системе ООН, а с другой стороны, указывает на необходимость повышения степени согласованности этих механизмов для укрепления партнерских отношений и повышения эффективности за счет совместных усилий»[10].

В данном случае можно рассматривать миссию и цели как ключевые сообщения, а сеть ОГМВ для их трансляции на зарубежные аудитории. Местные власти становятся проводниками нарративов и повестки в пределах отдельных стран. Происходит процесс глокализации, за счет дробления крупных сообществ и вписывания их частей в глобальный миропорядок.

Возможный подход к достижению целей стратегических коммуникаций по отношению к обществу, основанному на других ценностях, состоит в том, чтобы направить основные усилия не столько на создание убедительных ключевых сообщений (хотя это тоже важно), сколько на взлом характерной для этого общества коммуникационной системы и сконструированной ею социальной реальности. Результатом должно стать приведение коммуникационной системы в более динамичное движение (возможно, хаотическое), при котором существующие смыслы и значения будут разрушаться, трансформироваться или заменяться на новые [11].

Можно сказать, что побратимское движение «перехвачено» глобалистскими структурами, определяющими повестку и форматы сотрудничества. Однако по мере расширения кризиса глобального миропорядка, следует ожидать, что Россия и Китай будут выходить из многосторонних форматов и пытаться создать собственные. Такая ситуация будет складываться по мере распада постглобального мира на региональные блоки. По мнению авторов, следует спокойно воспринимать  разрыв существующих побратимских отношений, пытаясь сохранить и установить новые связи из нейтральных и дружественных по отношению к России стран. Следует в первую очередь сфокусироваться на укреплении связей во внутреннем контуре, в том числе, с городами недавно вошедшими в состав Российской Федерации. Второе, требуется изучение советского опыта в целях сохранения традиций и, что немаловажно, понимания мотивов и механизмов работы побратимских связей в дружественных странах, в первую очередь – в Китае. Третье, необходима выработка новых форматов сотрудничества с учетом развития средств и теорий коммуникации, социальных практик, ограничений, накладываемых внешнеполитической ситуацией.

Резюме

Истоки института побратимства городов прослеживаются в западно-европейской традиции еще с античных времен. Зачастую он имела форму многосторонних союзов городов основанных на прагматичных интересах. Побратимские связи в привычном нам формате стали формироваться во время и после Второй мировой войны. Локомотивом движения были США, стремившиеся усилить свое влияние в поствоенном мире. Создаваемые платформы сотрудничества изначально взяли курс на политизацию межмуниципальных отношений. Советский Союз (а вслед за ним и Китай) в целом следовали в этом же русле, хотя и пытались создать и продвигать альтернативные системы ценностей и мотиваций. Как правило, активистами и бенифициарами побратимских связей являются активные представители городских сообществ, деловых кругов. Они представляют крайне интересную целевую аудиторию. По ряду признаков побратимские связи можно отнести к стратегическим коммуникациям (СК), т.е. проецированием в сознание национальных и зарубежных аудиторий определенных ценностей и интересов. Теория СК сложилась и разрабатывалась в США, основные подходы были зафиксированы в документах Госдепартамента и Министерства обороны. В настоящее время сформировалась глобальная повестка для побратимского движения, выразителем которой является Всемирная организация «Объединенные Города и Местные власти» (ОГМВ).

После крушения СССР, побратимские связи либо угасали, либо стали жертвой внешнеполитической повестки и курса на изоляцию России. Местные власти не способны самостоятельно выработать подходы в и скоординировать свои действия и зачастую становятся инструментами и проводниками интересов западных стран. Однако по мере деконструкции глобального миропорядка, следует, с одной стороны, ожидать трансформации системы побратимских отношений, с другой, формировать альтернативные смыслы и задачи такого сотрудничества.

---

[1] В.Б. Максимов Образование Всемирной федерации породненных городов и начало ее деятельности Вестн. Волгогр. гос. ун-та. Сер. 4, Ист. 2011. № 1 (19) ISSN 1998-9938.

[2] Яровой Г. О., Подольский М. А. Побратимство как инструмент социокультурного и экономического развития городов: сравнение «континентальной» и «морской» школ // Studia Humanitatis Borealis. 2014. № 2. С. 38–45.

[3] Колева З. И. Побратимство как культурно-социальная практика, влияющая на формирование социального пространства города // Вестник СамГУ. 2012. №8.1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pobratimstvo-kak-kulturno-sotsialnaya-praktika-vliyayuschaya-na-formirovanie-sotsialnogo-prostranstva-goroda (дата обращения: 06.07.2022).

[4] Goldman E. Strategic Communication: A Tool for Asymmetric Warfare // Small Wars Journal. October 6, 2007. URL: http://smallwarsjournal.com/blog/strategic-communication-a-tool-for-asymmetricwarfare (accessed: 07.02.2017).

[5] Cornish P., Lindley-French J., Yorke C. Strategic Communications and National Strategy / A Chatham House Report. September 2011. P. 4. URL: https://www.chathamhouse.org/sites/files/chathamhouse/r0911es%E2%80%93stratcomms.pdf (accessed: 30.04.2017).

[6] Пашенцев Е.Н. Коммуникационный менеджмент и стратегическая коммуникация. Современные технологии глобального влияния и управления. М.: МЦСПИК, 2014.

[7] National Framework for Strategic Communication. The White House, Washington. 2010 // FAS — Federation of American Scientists [Official Site]. URL: https://fas.org/man/eprint/pubdip.pdf (accessed: 07.02.2017). P. 2.

[8] РИА «Катюша» Всемирная организация «Объединенные города и местные власти» как прообраз царства Антихриста  https://katyusha.org/vojna/589071-vsemirnaya-organizacziya-obedinennyie-goroda-i-mestnyie-vlasti-kak-proobraz-czarstva-antixrista.html

[9] https://www.uclg.org/sites/default/files/eng_constitution_2013_.pdf

[10] http://euroasia-uclg.ru/upload/iblock/485/resheniya-generalnoy-assamblei-ero-ogmv-_-2021_compressed.pdf

[11] Богданов С.В. Стратегические коммуникации: концептуальные подходы и модели для государственного управления // Государственное управление. Электронный вестник. 2017. №61. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/strategicheskie-kommunikatsii-kontseptualnye-podhody-i-modeli-dlya-gosudarstvennogo-upravleniya (дата обращения: 07.07.2022).