Бизоны
А ночь оказалась не такой уж и холодной. Правда, я залез в спальник во всем, в чем ехал. Посмотрел ночью на термометр — десять градусов. Неужели так потеплело? Но потом сообразил, выставил термометр на улицу, оказались те же пять градусов, что и вечером. Как все относительно и в каких неточных абсолютных величинах мы живем! Заехал на Юкон, а жил по аляскинскому времени. Потом выставил правильное время, но теперь на ручных часах и на велосипедных разница достигает 20 минут. Я встаю по одному времени, а еду по другому. Та же температура, которую я измерял своим градусником перед Уайтхорсом. Днем на солнце было 47 градусов, в тени — 28. По телевизору в тот же день объявляли 25 градусов. Чему верить, что правильно? Солнце, поднявшееся из-за склона горы, осветило мою палатку только в восемь часов. Стало тепло, и я понежился еще часик. На завтрак готовил грибы — два больших чистых подберезовика, найденных вечером при выборе стоянки. Сварил их в небольшом количестве воды, ввиду отсутствия соли посыпал приправой из лапши «Кимчи» и с удовольствием съел с той же лапшой и купленным вчера мягким, как масло, авокадо. Оригинально получилось!
Я наслаждаюсь едой, а время идет, выезжаю лишь в 11 часов.
Поднимаясь от реки в гору, едва не наталкиваюсь на бизона, мирно пасущегося у самого асфальта. Он не поднимает головы, даже когда рядом с ним проезжают машины. Вот протарахтела целая кавалькада мотоциклистов, бизон и ухом не повел!
А несколькими километрами дальше подъезжаю к целому бизоньему стаду. Выйдя из леса, животные щиплют траву на просторной полосе вдоль хайвея, расчищенной от древесной растительности. Огромный самец, стоящий ближе всего к трассе, с правой ее стороны, внимательно смотрит на меня. Понять, что у него на уме, невозможно. Я поопасался проехать у него под носом и, перебравшись на левую сторону дороги, миновал могучее животное, когда нас разделил длинный трак.
А через полкилометра еще одно стадо! В общей сложности не менее сотни особей. Здесь, на территории индейцев каска, канадское правительство восстанавливает поголовье некогда широко распространенных лесных бизонов. Проезжающие машины притормаживают, люди высовывают мобильники в окна и с удовольствием фотографируют пасущихся животных.
Вдруг что-то напугало бизонов, и стадо пустилось вскачь. Я ощутил, как буквально задрожала земля. Вскоре стадо скрылось в чаще леса и лишь несколько крупных самцов приостановились у кромки, наблюдая за отставшим молодняком. Любопытная встреча!
Если коровы оставляют после себя так называемые лепешки, то бизонье добро очень похоже на них, только толще, словно большие пышные пироги. Лишь эти пироги и напоминают теперь о встрече со стадом, растворившемся в густом лесу.
Горки сегодня крутоваты и мне часто приходится слазить с велосипеда и вести его рядом с собой. Не успеешь съехать с одной горки, начинается другая. На подъеме жарко, а на спуске, несмотря на солнце, холодно. Из жары да на холодный ветер. Скоро я буду как дамасский клинок, из тех, что встарь закаливались на ветру скачущими всадниками!
В отличие от территории Юкон хайвей в Британской Колумбии размечен столбиками через пять километров. Несколько столбиков, мне на радость, стояли на расстоянии меньшем, чем положено, — 3,5 и даже 3 километра. Маленький бонус для велопутешественника!
К вечеру дорога более-менее выровнялась, однако оказалась сильно засыпанной песком и мелким гравием. Хайвей тут явно давно не чистили. Проходящие машины поднимают облака пыли, которой я волей-неволей наглотался.
А вообще, мне нравится ехать по хайвею поздним вечером, когда солнце садится на край неба. Температурный режим в это время ровный, что в тени, что на солнце. Воздух, конечно, бодрящий, но куртка спасает. Зато вся дорога твоя, не приходится жаться к обочине от многочисленных машин. Едешь, наблюдая, как заходящее солнце расцвечивает небо, а земля укрывается пологом ночи.
Что нужно для счастья?
Проснулся в 8:30, проспав девять часов. Ночью в палатке было пять градусов, значит, на улице еще ниже.
Выехал в начале 11-го. Похоже, пыльный участок хайвея я вчера вечером благополучно миновал. В этом месте как раз начинаются дорожные работы.
Через десять километров подъезжаю к местечку Файерсайд. Буквально за 500 метров до него прямо на хайвее стоит и что-то обнюхивает черный медведь. Вот машина заставила его уйти на обочину, но через минуту он снова вернулся на хайвей, как раз на ту сторону, по которой еду я. К счастью, обогнавшая меня дорожная машина притормозила при виде зверя и дождалась, когда я подъеду. Я перебрался на другую сторону трассы и под прикрытием машины обогнул медведя. Вспомнилось о том, что один из моих сибирских предков был «съеден зверем черным в лесу нечаянно». Так было записано о причине смерти в церковной метрической книге. Канадские медведи, надеюсь, не готовят мне ту же судьбу.
В Файерсайде с одной стороны хайвея находится маленький неказистый мотель и ресторанчик, а с другой стоят дорожная техника да несколько легких построек для рабочих. Я тут не задерживаюсь.
Местность, по которой я теперь еду, изменилась. Горки вокруг выположенные, мягкие, округлые, заросшие по большей части лиственным, нежели хвойным лесом. Вполне российские пейзажи. Рядом с трассой течет река Лиард, приток реки Маккензи. Долина Лиарда, кстати, имеет самую низкую по высоте точку канадских Скалистых гор — 305 метров. До ближайшего города Форт-Нельсона около 400 километров. Хочется миновать их побыстрее, поскольку ничего необычного на этом участке я не жду.
Проехал 25 километров. 533-я историческая миля, на которой река Кол впадает в Лиард. Здесь все тот же набор: заправка, мотель, магазин сувениров, RV-park. Беру в кафе развесное клубничное мороженое, с удовольствием съедаю его за столиком, а потом пью кофе. Плачу за удовольствие пять с половиной долларов.
Немного отдохнул, пора и дальше.
Сегодня дорога гораздо более ровная. К 15 часам я проехал 45 километров. Присаживаюсь на травяной пригорок над хайвеем и устраиваю легкий обед: купленная в магазине лепешка-нан, сироп, на сей раз кукурузный, и чистая ручейковая вода. Что еще для счастья нужно?!
Под вечер широкий полноводный Лиард оказался в межгорном ущелье, в котором находятся горячие источники. Возле трассы собралось немало машин и людей. Однако я останавливаться не собираюсь. Сразу за источниками хайвей по высокому вантовому мосту пресекает Лиард и по небольшому притоку устремляется вверх. Пора бы и о ночлеге подумать, но берег реки занят дорожной техникой, а дальше на подъеме я не вижу ни одного отворота в сторону. В конце концов, уже в сумерках, без 15 минут десять пришлось остановиться на виду у проезжающих по хайвею, поставив палатку возле кромки густого леса. Зато проехал сегодня 100 километров, от границы уже 1140.
Большое озеро индейцев каска
Вскочил в 7:15. Подняться столь рано заставляет близость к шумному хайвею. Не препятствует этому и теплое утро — сегодня не приходится ежиться от холода. Несмотря на сделанные вчера 100 километров, чувствую себя вполне отдохнувшим.
Выезжаю в 9:45. Поверхность дороги опять неровно-гравийная, местами без всякой разметки. Но вокруг красиво. Хайвей проложен между двух хребтов, рядом на камнях шумит быстрая бирюзовая речка. По мягкой обочине дороги тянется цепочка бизоньих следов. А вот на склоне горы медведь обкусывает ветви молодого кустарника, не обращая внимания ни на машины, ни на меня. Да и я особого интереса к нему не проявляю, медведь да медведь.
Пыхчу, поднимаясь вдоль речки в гору. Благо солнце сегодня скрылось за серыми облаками. Остановился передохнуть, заехав на гравийную площадку зоны отдыха. В результате получил прокол. Даже камеру пришлось выбросить. Задняя покрышка уже порядком истерлась и не служит хорошей защитой.
Я очередной раз отдыхал на обочине, когда возле меня притормозил молодой мотоциклист. Австралиец Аарон тоже путешественник. Едет на мотоцикле «Судзуки» уже несколько месяцев. Закончить маршрут собирается в Прудо-Бее. Аарон по пути подрабатывает, насколько я понял, где-то собирал урожай вишни. Он с опаской расспрашивает меня о медведях. Удивительно, что ему до сих пор не встретился ни один из них. Зато он видел горных козлов, с которыми не сталкивался я.
Мое движение тормозит не только подъем, но и плотный поток воздуха, скатывающийся с горы мне навстречу. Нелегкий сегодня путь. Время 15 часов, а я сделал только 30 километров.
Крутой подъем преодолел, теперь дорога пошла с горки на горку. Начал накрапывать дождь. Вскоре я добрался до озера Манчо, что на языке индейцев каска означает «Большое озеро». Тянется оно 12 километров, располагаясь на высоте 817 метров над уровнем моря. Водоем с чистейшей зеленоватой водой в окружении гор выглядит красиво. Здесь можно было бы и задержаться, но уж очень сегодня холодно! Дождь не расходится сильнее, однако продолжает накрапывать. Дорога же снова начинает подниматься, туда, где тучи ниже.
На мое счастье через два километра от кромки озера обнаружилось кафе, куда я с радостью захожу. В кафе тепло, хозяйничает в нем колоритный мужик в широких, спадающих с бедер джинсах. Сноровисто и быстро он готовит толстые сэндвичи для подъехавшей раньше меня пары автомобилистов. Я заказываю чикен-нудл-суп. Чашка этой горячей жидкости и два ломтя хорошо подрумяненного хлеба делают меня почти счастливым в этот серый неуютный день.
Слегка отогрелся и высох. Хочешь не хочешь, пора выходить на улицу. Время 18:20. Задача сегодняшнего вечера — добраться до перевала. Дальше дорога пойдет вниз, соответственно, будет легче.
Очень холодно, продувает даже дождевик, мерзнут ноги. Представляю, каково здесь бывает зимой…
Подъем продолжался около 15 километров. Не так уж много, но под конец дня это тяжело. Все же поднялся и даже успел немного спуститься. Остановился в 21:30 буквально около самого хайвея на расчищенной площадке перед склоном горы. С противоположной стороны к хайвею прижимается река Тоед невообразимо густого бирюзового цвета — словно расплавленный камень течет.
Только слез с велосипеда, как поднялся сильный ветер и полил дождь, а у меня руки закоченели так, что еле чехол палатки расстегнул…
Но вот палатку поставил, вещи закинул, сам спрятался. Уже совершенно темно, плотно закрывшись внутри на все замки, кипячу на газовой горелке воду. В палатке становится теплее… Какое счастье!
Дружеская поддержка?
Лес шумел и стонал всю ночь. Ветер яростно трепал палатку, без всяких усилий проникая во все ее уголки. Ущелье между горами, в котором течет река, узкое, как аэродинамическая труба. Массы воздуха несутся по ней беспрепятственно и безостановочно. Время от времени моросит дождь.
Проснулся только в 9 часов. Тяжелый вчера был день. Тело еще не пришло в себя.
Выехал в десять. Холодно. Ветер. Дождь продолжает накрапывать.
На протяжении 25 километров вырывался из-под серой пелены, окутывающей вершины гор и сыплющей мелкими брызгами дождя. Добрался до местечка Toad River Lodge, где можно остановиться на площадке для трейлеров, занять отдельную комнату или снять целый домик (cabin). В ресторане, в который я захожу, весь потолок креативно залеплен бейсболками козырьками вниз. Интересно смотрится! Не торопясь съедаю дежурный омлет с ветчиной и сыром и пью кофе. Выходить из помещения не хочется, но пора, итак просидел больше часа. В путешествии по США я таким образом, сидя в ресторане в середине дня, спасался от жары, а в Канаде — от холода.
Вот сюрприз! Пока я ел, кто-то заплатил за меня. Не знаю, как это расценить: то ли как дружескую поддержку, то ли как милостыню нищему иностранцу. Неужели я, отважный путешественник, выгляжу сегодня так жалко? Хочется думать, что это все-таки дружеский знак.
Судя по карте, дорога должна отвернуть от лазурной реки и по плоскогорью (надеюсь) направиться в сторону другой реки, которая течет к Форт-Нельсону, расположенному на границе Скалистых гор и простирающихся далее прерий.
Похоже, к здешним местам уже подкрадывается осень. Лиственные деревья начинают жухнуть и желтеть. Будут ли еще теплые дни для меня?
40 километров я сделал к 15 часам. А потом дорога вновь принялась скакать с горки на горку, в целом поднимаясь вверх по реке. Неужели еще один перевал?!
Время 17 часов. Остается еще 25 километров до обязательных 80. Останавливаюсь на полдник. На каменистом берегу реки, вдоль которой я двигаюсь, развожу костерок, завариваю овсянку и употребляю ее с остатками кукурузного сиропа.
Подъем все продолжался и продолжался… В результате речка, ответвляясь на притоки, уходящие в Северные Скалистые горы, маленьким ручейком вывела меня к перевалу. Остановился в 20:45 у маленького озерца, от которого начинается тропинка в горы. Поднявшись немного по ней, поставил палатку среди вековых елей на мягкой моховой перине. Лес вокруг шумит и гнется от ветра, но в подножии деревьев моя палатка почти не шелохнется. Небо в тучах, которые того и гляди прольются ледяным дождем. Не хотелось бы завтра собираться промокшим.
Спуск на равнину
Всю ночь грозно шумел верховик. Утром становится ясно, что погода улучшается. По небу быстро несет облака, но они уже не дождевые.
К лапше снова готовлю грибы, которых много в окружающем лесу. На десерт лакомлюсь земляникой, растущей на берегу озера. Недалеко от меня гуляют две важенки северных оленей, которые в Северной Америке называются кари́бу.
Выезжаю около 10 часов. Температура девять градусов.
В двух километрах от «моего» озерца располагается удивительно красивое озеро Саммит, словно камень бирюзы в оправе скалистых гор. На его продуваемом берегу устроен кэмпграунд, однако желающих отдохнуть в нем совсем немного. Здания отеля и кафе закрыты на висячие замки.
Озеро находится на самом перевале, и после него я покатился вниз. До чего хорошо!
Чуть съехал, ветер заметно стих, с расчистившегося неба повеяло солнечным теплом. Живем!
Легко, без напряжения, катился 40 километров, и лишь затем появилась первая горка. Перед ней я остановился на обед, устроившись на берегу небольшого озерца. На обед все та же овсянка, на сей раз с итальянской приправой на оливковом масле — «pesto parmesan italian».
А после обеда потеплело по-настоящему и я снял куртку, оставаясь, правда, в свитере.
Бесконечность канадской природы, несмотря на всю ее красоту, начинает надоедать. Уже хочется посмотреть, как живут канадцы в городах. Хочется наконец завершить Аляскинский хайвей. Но до этого момента еще 560 километров.
Три горки после обеда оказались как три медведя из сказки: первая из них самая маленькая — Мишутка, вторая покруче, а третья, крутая, длинным полукольцом поднимающаяся к трансляционной вышке, была как Михайло Иванович — новый, самый настоящий перевал. Три перевала за три дня. Ничего себе трасса!
На спуске с этого перевала сделал обязательные 80 и есть время до вечера поднабрать еще километров.
Спустился на равнину. Две тихие темные речки, которые я здесь пересекаю, уже ничем не напоминают шумные горные потоки. Хайвей опять пыльный, неухоженный, и машин, как назло, идет порядочно. За два часа езды я пропылился насквозь. Придется в Форт-Нельсоне останавливаться — отмываться и отстирываться. До него остается всего километров 50.
Несмотря на то что я теперь не в горах, тут также холодно. Грелся у костра. Сейчас 22 часа, температура пять градусов. Мерзну, как на Аляске.