Теоретики цивилизационного подхода, начиная с Н.Я. Данилевского и до С. Хантингтона, выделяя цивилизации как социокультурные общности второго уровня (первый уровень – это человечество в целом), как правило, слабо рассматривали вопрос их границ. Хотя подразумевалось, что эти общности расположены в пространстве (Хантингтон даже нанес их на карту), но открытыми оставались несколько принципиальных вопросов: чем определяются границы цивилизаций, могут ли они меняться во времени, соприкасаются ли между собой границы разных цивилизаций или существуют «нейтральные зоны» между ними и т.д. В свою очередь представители различных школ геополитики (начиная от Р. Челлена и Ф. Ратцеля и до З. Бжезинского), для которых понятия пространства и границ являются основными, рассматривали их, как правило, с позиций государств (или их блоков), но не цивилизаций. В связи с этим особый интерес представляют взгляды представителей классического евразийства, которые попытались совместить два этих подхода, поскольку определение цивилизации невозможно без использования комплекса признаков (в непонимании этого факта содержится ключевая ошибка многих из тех, кто оперирует этим понятием).
Важнейшим для представителей этого направления стало понятие «Евразия», в котором сочетались географические, природно-климатические, историко-культурные, антропологические и лингвистические признаки. В географическом смысле – это система великих низменностей-равнин (беломорско-кавказской, западно-сибирской и туркестанской). В почвенно-ботаническом отношении можно разделить пространство Евразии на длинные полосы не в направлении градусов долготы, а в направлении широты. В культурном смысле – это область «бытового исповедничества» и синтеза традиций Запада и Востока. В антропологическом – область, характеризующаяся цепью промежуточных переходных типов, между ближайшими из которых нет серьезных различий. В лингвистическом – область евразийского языкового союза, признаками которого были монотония и тембровые различия согласных.
И именно в комплексности характеристик лежит ответ на поставленные вопросы о границах. Поскольку невозможна полная корреляция всех признаков на всем пространстве, которое охватывает цивилизация, то неизбежно возникают зоны «частичного совпадения», в которых могут (и так, как правило, и происходит) пересекаться характеристики различных цивилизаций. В этом случае появляются пространства-лимитрофы, которые могут как целиком входить в состав одного государства, так и быть разделены между несколькими. Поскольку для цивилизации критерий единого государства не является определяющим (хотя надо отметить, что в рамках цивилизации идет постоянный процесс создания единого политического пространства), государства-лимитрофы могут в различные исторические периоды входить в состав государств-цивилизаций, при этом сохраняя свой пограничный характер. Классическим примером здесь может считаться Польша, расположенная на стыке Евразии и Европы, обладающая признаками обеих цивилизаций (в лингвистическом она относится к евразийскому языковому союзу, в конфессиональном – к католической Европе и т.д.), в различные периоды своего существования бывшая и независимым государством, и входившая в состав других держав.
Резюмируя, можно говорить о том, что границы цивилизаций определяются комплексом признаков, они являются неустойчивыми и проницаемыми (при изменении отдельных черт они могут серьезно сдвигаться в пространстве), а в месте пересечения признаков разных цивилизаций образуются лимитрофные пространства. Комплексный подход к определению границ цивилизаций может привести к серьезному пересмотру как сложившихся классификаций, так и интерпретации истории межцивилизационного взаимодействия.
Панченко Алексей Борисович, к.и.н., доцент кафедры социально-гуманитарного образования Сургутского государственного педагогического университета