Беседа с настоятелем одной из исламских молельных комнат в Санкт-Петербурге. Интервьюируемый пожелал остаться анонимным. 

-Здравствуйте!

-Саламу-алейкум.

-Можете сказать, как вашими прихожанами воспринимается экономическая, политическая и культурная обстановку в стране?

-Я не могу и не буду отвечать на этот вопрос.

-Как часто проходят мероприятия совместно с другими культурными или религиозными организациями?

-Понимаю. Не, сюда никто не приходит. Ну, недавно была конференция эта, как ее, по… традиционным религиям за сильную Россию, мы там участвовали.

—Имеют ли современные мусульмане доступ к религиозному образованию за границей?

-Нет, у нас таких организаций нет. Желающие сами могут уехать, это же не запрещено, сейчас загранпаспорт есть – он уезжает. В Дагестане много ученых, нам же не надо никуда уезжать. Если такая необходимость будет, умеренный ислам, где есть, в Сирию не отправляют сейчас, раньше отправляли для повышения квалификации – по арабскому, по грамматике.

-Получают ли они помощь от неправительственных исламских организаций (для ведения благотворительной образовательной, учебной и политической деятельности?)

-Если одобрено правительством, то да, некоторые могут получить стипендию, но не более.

-Доступно ли сейчас паломничество (в Мекку) для простого мусульманина?

-Ну, так там, чтобы въехать оно доступно, когда загранпаспорт есть, но по деньгам очень трудно, стало дороже для простых мусульман. Оно стало дороже. Ну, тысяч сто пятьдесят — двести… не считая того, что там потратишь.

-И, паломников, наверное, все больше?

-Сам был в хадже в 2010-2011 году, после этого в хадже не был, народу становится больше, там условия создают, чтобы было побольше людей.

-Как бы вы оценили государственную политику в сфере религиозного просвещения мусульман?

-Не знаю, я особенно государственной политикой не занимаюсь. Все нормально, у нас же не запрещают молиться, любому человеку не запрещают служить Богу, если он не нарушает закон. Ну конечно приверженность исламу будет ограничено в многонациональном государстве. Когда много религий одну религию полностью соблюдать трудно.

-В сфере просвещения немусульман (относительно ислама?)

-Нет. Такой политике нет.

-Существует ли среди мусульман протестно  настроенные люди, политические оппозиционеры, недовольные политикой государства?

-Не могу отвечать на такой вопрос. А это по Дагестану, Петербургу или вообще по Росси?

_по России_

А, ну в целом по России нет. Все довольны. В Питере нет, в Дагестане есть.

-Как бы вы оценили уровень доступности мусульман в Евразии к экстремистской литературе?

-Ну доступно, доступность она есть, конечно. Кто ищет, тот находит. Ну места обитания… В основном в интернете. Ну в контакте лучше работает, в социальных сетях лучше.

-А к традиционным текстам?

-Не, там… да, очень доступно, простой человек этот, какая ему нужна, какая не нужна, он выбирать не умеет, может потеряться.

-Если ты нажимаешь кнопку про умеренный ислам, то там может кусок попасться, а он же не ученый, у него нет образования. Поэтому мы всегда говорим, что они должны знания от ученых получать, а не в соц. сети, чем какими-то знаниями в соц. сетях, он ведь не ученый и не религиозный представитель.

-Как вам кажется, насколько серьезно государственные органы подходят к контролю информации в интернете?

-Не ограничивают, очень много.

-Как бы вы в целом оценили государственную политику профилактики религиозного экстремизма?

-Это же цензура получается?

_да, цензура_

-Ну для этой цели надо определить вместе с нами критерии, чтобы можно было действовать. Они же не знают, что можно, что нельзя. 

-Как вам кажется, много мусульман посещают неформальные объединения (частные молельни)?

-Частных много, но не каждая неофициальная запретная.

-Как вы считаете, в Евразию проникает много радикально настроенных проповедников, носителей радикальных идей?

-Да бывает временами и, смотря как с законами. Когда законы ослабевают, они начинают набирать обычных людей, а когда законы убирают, они появляются. Вообще информация, религиозная информация, она среди молодежи, среди молодежи она отсутствует, поэтому это все и случается, сейчас, большинство в России на местах, люди, которые хотят занимать места муфтиев, они не имеют большого образования по религии, они имеют какое-то образование в государственных вуза. Знают русский язык хорошо, но, это человек должен за что-то уметь отвечать, эти люди должны делать работу и открывать молельные комнаты официально, чтобы для мусульман было место куда приходить, чтобы они на улице не совершали молитв. Для этого он должен работать, конечно же самое худшее, когда представители религии искажают свою религию ради того, чтобы эти места не терять, где они сидят. Они это делают, чтобы себя красиво показать, а они должны работать. Самое худшее, когда представители религии искажают религию. Они это делают для государства, от них больше ничего не требуется. Мы обязаны соблюдать законы этой страны, чтобы не было смуты. Чтобы молодежь не сбивали с пути их надо образовывать, а запутать . У нас мало Мало учеников, но все равно приходят, приходят учиться молитве, когда есть время 1-2 раза в  неделю, изучают религию. Не зависит от нас, от властей. Я бы хотел, чтобы местные власти шли к нам на сотрудничество, сделать акцент на женский пол в учебных заведениях, платок не атрибут, а очень важная. Хотелось бы, чтобы был простой диалог. Мы только рады сотрудничеству.

-Спасибо вам большое!